Композитор, спасибо за теплые слова. Есть еще такая вот песня, тоже по мотивам моего рассказа.
-Дедуля, расскажи мне про войну. -Зачем тебе? Давай-ка лучше сказку. -Ты был героем? -Получил медаль одну, за храбрость, но было не опасно.
Дед вел машину не спеша за фурой, Искал момент свободной полосы, Он с внуком ехал на старенькой Акуре, Трепался с ним что б скоротать часы.
Рычит движок, Фрейтлайнер тащит фуру, А в фуре груз доставить нужно в срок. Дымит сигаркой водитель белокурый, А из колонок слышен русский рок.
-Как слышишь, брат? –раздался голос хриплый, -Нормально всё, вот только подустал: На лобовое мошкара налипла, И на погрузке сутки простоял.
-Олег, дружище, такая у нас доля, Ты лучше рацию поставь на наш канал, Дорога дальняя, и потрепаться вволю охота, брат, а то я заскучал.
-Как слышно, Коля?-наш канал в эфире, -Отлично брат, я где-то позади, Проехал мост на сорок пятой миле, Еще один маячит впереди.
-Я вроде в миле от тебя – на сорок третьей, Еще с пяток – на кофе тормознем. Ведь нас ждут завтра утром – на рассвете, Так что давай немного отдохнем.
Рычал движок детройтовский, и фура наматывала мили на кардан. Но тут Фрейтлайнер подрезала Акура, И дальнобойщик дал по тормозам.
Акуру юзом увело с дороги, Удар и скрежет, а внизу река. А в той реке стремнины и пороги, Скалистые, крутые берега.
-Колян, дружище, здесь беда братишка! Я на обочине стою, увидишь сам. Тут у Акуры лопнула покрышка, И в реку унесло ко всем чертям!
-Олежек, брат, я копов вызываю. Стой где стоишь, не лезь ты на рожон. Здесь город – копы быстро приезжают. А тот водила точно обречен.
-Не нам решать, Колян, нет времени на споры! Зови спасателей, скажи им что и как, Тут не нужны пустые разговоры, И нюни разводить за просто так.
Олег взял нож, спустился по откосу, И прыгнул в горный, ледяной поток, “Взорвались” вены адреналина дозой, И нервы сразу получили шок.
Среди камней несет река машину, О скалы вмиг корёжится металл, Понять такое может кто в стремнину, Хотя бы раз когда-то попадал.
И блажь вокруг, обманчивы красоты, Вершины гор искрятся сединой, Олег гребет, до боли, до хрипОты, Ведь дальнобойщик вечно рвется в бой.
Река как кровь пульсирует в ущелье, Но вена вспорота космическим ножом, Там водопад, река как каруселью, Машину вертит в потоке ледяном.
Остался миг до края страшной бездны, Акуры участь уже предрешена. Олегу все вокруг казалось бесполезным, Возможно помощь людям будет не нужна.
Тут вдруг раздался скрежет по металлу, Обрыв скалистый придержал коней, Машина днищем на камнях застряла, А значит можно вытащить людей.
И он доплыл, сжимая нож зубами, Кляня Богов, и их благодаря, Нащупал дверь обеими руками, Рванул что было силы на себя.
И дверь Акуры тут же отворилась, В нее ворвался ледяной поток. Лицо водителя порезами покрылось, И у ремня заклинило замок.
Тут раненый шофёр открыл глаза, Седой старик семидесяти с лишком, На заднее сидение показал, И попросил: -Спаси сынок, мальчишку.
Заклинивший ремень разрезал нож, И кресло детское отстегнуто мгновенно, Мальчишку лет шести колотит дрожь, Глядит во все глаза недоуменно.
Отбросив нож, схватил он малыша, Но тот молчал, не хныкал, не скулил. С ним к берегу поплыл с трудом дыша, Молясь чтобы еще хватило сил.
Но берег каменист, высок и крут, Не выплыть, не достать, не дотянуться. А до коряг ближайших только фут, Схватить бы хоть одну и подтянуться.
И тут вдруг кто-то хриплый, очень злой, Как глас небесный сверху заорал: -Давай мальчишку, я возьму, он мой! Таких придурков, брат, я в жизни не встречал.
Малыш спасен, но больше нету сил, Горят суставы, мышцы затвердели, И тут Олег природе уступил, Приятное тепло разлилось в теле.
И темнота вокруг - ни боли не беды, Тоннель и свет в конце – и жизнь так коротка. Но вдруг откуда-то из глубины, Его схватила сильная рука.
-Очнись, сынок! – орал знакомый дед, Седой, в порезах, руки как тиски, В глаза ударил солнца яркий свет, И словно снова ожили мозги.
Потом они сидели, копов ждали, Акуру сдвинуло, швырнуло в водопад, Но не было ни горя ни печали, Никто ведь не был в этом виноват.
Рычит движок, Фрейтлайнер тащит фуру, А в фуре груз доставить нужно в срок. Дымит сигаркой водитель белокурый, А из колонок слышен русский рок.
|